Он был талантливый Поэт. А она была той, кто варил кофе для его Муз, открывал дверь и подавал пальто.

Иногда ей самой очень хотелось быть Музой… Тогда она заходила в мастерскую Поэта, садилась на краешек дивана, где обычно по-королевски восседали Музы, и просила почитать ей стихи. Он никогда не отказывался, потому что был влюблен в свою Поэзию. Он читал вдохновенно, долго, не прерываясь, но когда он все-таки замолкал, она вставала, не говоря ни слова, и уходила туда, где была лишь тишина и остывший кофе.

Она хотела быть его Музой, но могла только варить кофе и слушать, слушать его… Запоминать, а потом, когда засыпали все его Музы, и сам Поэт спал, записывать слова в тонкие тетрадочки ровными строчками, и читать, читать стихи небу, луне, звездам, деревьям в парке, воде в пруду… Ведь сам Поэт никогда не записывал своих стихов, он просто дарил их своим привередливым и таким непостоянным Музам, которые, отдохнув на мягком диване и выпив чудно приготовленный кофе, всегда уходили, оставляя Поэту клочки разлетевшихся мыслей и чувств…



Он был талантливый поэт, никогда не записывавший своих стихов.

Она была той, кто варил кофе, подавал пальто и закрывал дверь.

А еще она была той, кто, собрав все до одного обрывки его мыслей и чувств, склеивала буквы в слова, слова в строки, строки в четверостишья, четверостишья в стихи…

Она была его Поэзией, вписанной аккуратно в тоненькие тетрадочки ровными строчками.



© Сфинкс